жестоком бою. Она, как это хорошо известно, участница самого большого сражения, что развернулось в Корейском проливе у острова Цусима.[19]

Вчитаемся еще раз в сообщение «Русских ведомостей», что вынесено эпиграфом. Нетрудно догадаться, что подумали бы или вслух высказали авроровцы, прочитай они эту газету после того, как прошли через Цусиму. Как много, оказывается, в отличие от всезнающих газетчиков не знали царские разведчики…

Нелегко пришлось в сражении «Авроре». Припомним о нескольких главных событиях. «Аврора» вместе с еще одним крейсером, «Олегом», берет на себя полную истинной отваги нелегкую долю — отбивает атаки четырех кораблей. Не успели привести себя в порядок и воссоединиться с еще одним отрядом своего флота, новая схватка. Но теперь замешено куда как круче: четыре русских крейсера против десяти японских. Бой, как известно, на много часов в беспрерывном противоборствующем орудийном огне. Свист снарядов, взрывы, пожарища, пробоины… Поредел экипаж. Он теряет убитыми, ранеными около ста своих моряков. Все как в той старинной, еще Далем записанной поговорке: «Ни моря без воды, ни войны без крови». Само судно тоже серьезно повреждено. Были опасные минуты, когда оно теряет управление и кружит под пушками неприятеля, не слушаясь штурвала. Но не дождались японцы, что будет спущен флаг. Не сдалась «Аврора».

…«Русские ведомости». Номер за 20 мая. Первое в этой газете сообщение об «Авроре»: «Тяжело подбитая „Аврора“, вероятно, затонула».

Удивительно поспешное и донельзя не проверенное известие! Его сочиняет и передает в прессу, по всей видимости, какое-то зарубежное агентство. Но что из этого для тех, кто имел на борту крейсера родных или знакомых и каждую газету в эти дни схватывал с особенным — жгучим — нетерпением. Нетрудно представить, что довелось пережить им, когда прочитали эту трагическую весть.

Со следующих выпусков, замечаю, все стало, к счастью, проясняться. Россия начала постепенно узнавать, что «Аврора» выстояла в бою и вышла из него непобежденной, что она своим собственным ходом преодолевает почти три тысячи миль и приходит в Манилу, где, как не отметить этого, с надлежащими церемониями — под салют! — встречает ее американская эскадра. Дальше, и об этом идут извещения, крейсер понуждают интернироваться. Таковы законы военного времени.

О чем же большевистская печать пишет в эти дни? С пристальным, заметим, вниманием следит она за всеми основными событиями войны. Только как же отличаются ее материалы от всего того, чем переполнена остальная во всем разнообразии ее политических оттенков пресса — и либерально-буржуазная, и проправительственные официозы. Иной подход, иное направление размышлений, иной даже стиль, ибо совсем противоположны политические цели.

Бушующие шквалы военных действий завязаны газетами партии в единое целое со стремительно усложняющимся положением внутри страны, с разоблачением замыслов царизма, со стремлением поднять трудящихся на революцию. Достаточно назвать одним из убедительных примеров тому статью В. И. Ленина «Падение Порт-Артура».

Он в Женеве. Эмиграция, кипучая организаторская во имя революции и напрямую подчиненная ей публицистическая и редакторская деятельность…

Право же, только поистине восхищенное изумление вызывает то, как прекрасно, и в деталях, но и стратегически обзорно осведомлен вождь партии о положении и на сухопутных фронтах, и на морском театре русско-японского противоборства. Но что помогает ему так внимательно следить за разворачивающимися военными действиями? Вполне логично подумать, что пресса. Да Ленин и сам дает понять это.

«Морской бой в Корейском проливе заполонил внимание политической печати всего мира» — с этого начинается его статья «Разгром», а она посвящена Цусиме.

Читаю ее, поражаясь обилию сведений о бое. Ощущение таково, что автор в самом центре событий. Как бы из штаба, куда обязаны стекаться главные донесения, рапорты и сводки, черпает он подробное знание обстановки. Идут названия кораблей, фамилии флотских начальников, немало разных перипетий боя… Зримым становится все там происшедшее. Еще более зримым представляются под пером революционного стратега все последствия Цусимы и для флота, и для дальневосточной армии, и для всей России, в которой начинала взрываться под грохот неправедной войны революция.

«Аврора» не упомянута. А все-таки о ней тоже написано. Предполагаю, что когда авроровцы читали статью Ленина, то не раз подумывали: «О нас, все о нас, все о том, что перенесли и пережили!..»

Видно, что и в этой неповторимой особенности ленинской публицистики ее могучая сила воздействия. Он обобщает, а это становится близким каждому. Он рассказывает о частностях, но добивается всеобщности влияния на многие миллионы.

История, вновь повторю, щедра на самые, казалось бы, неожиданные совпадения. В день, когда загремели пушки Цусимы, выходит первый номер «Пролетария». Напомню, что это 14 мая 1905 года. А то, что именно «Пролетарий» через три с небольшим года отдаст свои страницы письму авроровцев, мы уже знаем.

Рубрика дополнений

Русско-японская война и предощущение революции все чаще овладевают помыслами Л. Н. Толстого.

1904 год. Из дневника за 18 июля дочери писателя Т. Л. Сухотиной-Толстой: «15-го убили бомбой министра внутренних дел Плеве. Трудно этому не радоваться.

Был у нас на днях спасшийся командир с погибшего „Петропавловска“ (Яковлев)»… (Речь идет о погибшем в бою против японского флота в марте 1904 года флагмане русского тихоокеанского флота броненосце, вместе с которым погибли адмирал С. О. Макаров, художник В. В. Верещагин и 640 человек команды.)

1905 год. Из «Яснополянских записок» секретаря Л. Толстого Душана Маковицкого о том, как узнал и как воспринял писатель поражение при Цусиме:

18 мая. «Л. Н. …попросил принести карты и при свече сам нашел место морского сражения. Потом ушел к себе в кабинет. Был подавленный, грустный».

19 мая. Л. Н. Толстому рассказывают: «…весь русский флот разбит, много судов потоплено и уничтожено. Рожественский в плену. Потоплен „Нахимов“». (На этом броненосце был племянник Софьи Андреевны. — В. О.)

25 мая. «Л. Н.: „Утром принес мне Илья Васильевич статейку из газеты о том, что Небогатову матросы не повиновались. Страшно, но хорошо“».

Еще важные свидетельства о настроениях писателя в этом году — начитавшись газетных сообщений о войне, произносит: «Какой это фальшивый, условный язык! Сколько я выиграл, не читая газет! Министр изволил то-то и то-то, государь распорядился так-то. Читаете статью и видите, что писавший ее совсем не верил в то, что писал, неестественный стиль. Человек портится. Я восемь месяцев не читал газет, мне так ясно их компромиссно-ложное писание».

Не читал, как признается, газет, но прочитал нелегально изданную статью В. И. Ленина «Против бойкота (Из заметок с.-д. публициста)». Она хранится в библиотеке Ясной Поляны. На ней личные пометки Л. Н. Толстого. Это, безусловно, значит, что его многое в статье по-особому заинтересовало…

…Очерк, как уже писал, проследит судьбы «Авроры» главным образом лишь по «Русским ведомостям» и